Статистика |
|---|
Онлайн всего: 5 Гостей: 5 Пользователей: 0 |
|
Главная » 2006 » Август » 14 » Уйти нельзя остаться
22:16:57 Уйти нельзя остаться |
Как в России будет меняться власть
“Власть — это наркотик, без которого политики не могут жить”, — сказал как-то экс-президент США Ричард Никсон. Но даже многие противники Владимира Путина убеждены, что к нему это изречение не относится. Однако даже если Владимир Владимирович искренне хочет уйти в 2008 году, это еще ничего не означает. В нынешней России Путин — это больше, чем президент. ВВП — это цементирующая часть созданной им же политической системы. Выдерни из Кремля Путина, и тут же на куски начнет разваливаться хваленая властная вертикаль. В результате сегодня ВВП смахивает на богатыря на распутье. Какую бы схему передачи власти он ни выбрал, это чревато большими потрясениями.
Бегство из Кремля
Последний случай по-настоящему добровольного отказа от престола в России был зафиксирован аж в 1825 году. Да и тогда поступок великого князя Константина был отчасти вынужденным. Он был связан секретным обещанием, данным своему брату, императору Александру. Отречения Николая II, Горбачева и Ельцина — не в счет. Первых двух на этот шаг сподвигло жесткое давление, а последнего — состояние здоровья. Однако, судя по поступающим из Кремля сигналам, Путин намерен уйти в обозначенные Конституцией сроки. И, если вдуматься, у него для этого полно резонов.
Что светит лично Путину Владимиру Владимировичу в случае его ухода с капитанского мостика в 2008 году? Освобождение от тяжкого груза государственных забот. Уважение и благодарность Запада. Гарантия личного благополучия и благосостояния. Почетное место в истории. В 2008 году изнанка “российского экономического чуда” путинской эпохи еще не будет столь очевидной. Но через энное количество лет букет никуда не исчезнувших хворей Российского государства (сырьевой характер экономики плюс демографическая бомба) обязательно предстанет во всем своем безобразии. Если Путин по-прежнему будет в это время являться первым лицом страны, его репутация обязательно пострадает. Если же у штурвала будет стоять уже другой лидер, эпоха ВВП останется в народной памяти как эра невиданной сытости и благополучия.
Но вот для питерской свиты ВВП его уход означает совсем другие перспективы. “Ненависть кремлевских кланов друг к другу превосходит их ненависть к оппозиции, — описывает проблему политолог Станислав Белковский. — В случае ухода Путина этим группам почти невозможно будет выдвинуть единого кандидата. Сечин и Медведев никогда не помирятся. Кроме личности нынешнего президента, у них нет ничего объединяющего. Как только в политэлите осознают, что ВВП действительно уходит, конкуренты начнут уничтожать друг друга всеми мыслимыми и немыслимыми способами”.
Суть конфликта, конечно, вовсе не в личной неприязни тех или иных царедворцев. За каждым из политических кланов маячат масштабные финансовые интересы. Мы говорим “Медведев”, а имеем в виду “Газпром” и некоторые сохранившиеся с ельцинских времен бизнес-кланы. Мы говорим “Сечин”, а подразумеваем “Роснефть”, “Сургутнефтегаз” и другие новые олигархические структуры путинской эпохи. Уже сейчас противостоящие кланы питерских аки волки бьются за еще нерастащенные остатки империи Ходорковского и другие “лакомства”. Масштаб возможного передела собственности в случае исчезновения сдерживающего фактора в виде ВВП сложно себе представить.
Конечно, Путин перед своим уходом из президентов мог бы связать конкурентов неким неформальным пактом о ненападении. Но где гарантии, что этот пакт будет выполняться? Перед вступлением в 1730 году на престол императрицы Анны тогдашние олигархи-аристократы заставили ее подписать документ, ограничивавший монаршую власть. Но едва обосновавшись на троне, императрица свои обещания забрала назад. Есть и более свежие примеры. Думал ли, например, Березовский в 1999 году, что его так “жестоко обманут”?
Можно, конечно, попытаться провести в новые лидеры страны какого-нибудь послушного исполнителя и продолжать руководить государством с “заднего сиденья автомобиля”. Но осуществимо ли это? Конечно, примеры чего-то подобного в мировой истории есть. Дэн Сяопин оставался верховным лидером Китая спустя многие годы после своего официального ухода со всех госпостов. Но в России совсем другие политические традиции, нежели в Поднебесной. В 1880 году лидер Мексики Порфирио Диас в соответствии с конституцией уступил кресло президента своему ставленнику. Спустя четыре года Диас вернулся в президентский дворец. Но вслед за этим Мексика превратилась уж совсем в откровенную диктатуру.
В мало-мальски демократическом государстве управлять страной с “заднего сиденья” весьма проблематично. При этом не важно, насколько авторитетной фигурой являлся прошлый лидер. Не имеет значения и то, с какой тщательностью он подбирал себе преемника. Если новый руководитель не является полнейшим ничтожеством, он обязательно захочет стать самостоятельной фигурой. В 2003 году отец малайзийского экономического чуда Махатир Мохамед после 22 лет у власти передал кресло премьера своему преданному заместителю Абдулле Бадави. Но сейчас эти два политика на ножах.
Получается, что у Путина есть одна-единственная возможность обеспечить стопроцентную лояльность преемника. Этот человек должен быть абсолютным ничтожеством. Однако имеет ли это смысл для ВВП? Ведь в этом случае он, по сути, так никуда и не уйдет. Кроме того, подобный вариант серьезно увеличивает риск полной дезорганизации всей системы госуправления. А ведь в силу особенностей нынешнего госустройства этот риск будет большим, даже если власть не пойдет на операцию “зиц-президент”.
Узкое место вертикали
В 1995 году премьер Виктор Черномырдин познакомился с экс-директором сельхозпредприятия из Новосибирской области Иваном Стариковым и сразу же предложил ему пост замминистра экономики. “Но, Виктор Степанович, я же не экономист!” — воскликнул изумленный депутат Госдумы Стариков. “Экономистов у меня до х..! Работать некому!” — мрачно ответил ему премьер. В путинской России сейчас тоже наблюдается кадровый дефицит особого рода. Несмотря на все заявления ВВП о противоположном, в стране почти нет опытных и компетентных политтяжеловесов, способных возглавить государство. Правда, винить в этом нынешний хозяин Кремля может только самого себя.
В условиях существования путинской вертикали власти в органах госуправления оказываются востребованными лишь деятели совершенно определенной породы. Все властные рычаги в стране замкнуты на первое лицо. Поэтому на плаву остаются лишь лояльные исполнители указаний сверху, готовые без малейших раздумий “колебаться вместе с линией партии”. В стране происходит колоссальное вырождение политэлиты. Вспомните, сколько ярких политиков в наших верхах было десять лет назад. И сколько их осталось сейчас. Если сравнивать все с коневодством, то процесс можно назвать селекцией наоборот.
Пока Путин занимает кресло президента, подобная ситуация может казаться ему удобной. Но из политических “роботов” и безынициативных политиков второго эшелона невозможно подобрать себе эффективного преемника. “Человек, способный контролировать страну, по определению не может быть шестеркой, — описывает нынешнюю путинскую дилемму политолог Станислав Белковский. — Эти политипостаси несовместимы”.
ВВП пытается решить эту проблему с помощью неформального “конкурса преемников”. Как уже писал “МК”, еще в прошлом году президент дал понять довольно большой группе политиков из своего окружения: если вы покажете себя, у вас есть шанс стать следующим главой страны. Сейчас Путин фактически выступает в роли модератора этой секретной гонки. Как только у одного бегуна появляется уж совсем “необоснованное конкурентное преимущество”, его сразу же возвращают с небес на землю. Именно это, например, недавно произошло с кланом Сечина, которого лишили такой мощной политдубины, как Генпрокуратура.
Внешне все это смахивает на американскую систему “праймериз” — предварительных выборов. Прежде чем побороться за роль кандидата в президенты от одной из двух национальных партий, претенденты должны замерить свою популярность среди рядовых партийцев чуть ли не в каждом американском штате. Но в наших “праймериз” “избиратель” всего один — сам ВВП. Да и право участвовать в них предоставляется лишь членам узкого круга избранных. Поэтому пока в забеге никто не выигрывает. Слишком уж бледно выглядят все без исключения беговые лошадки.
Кронпринц пиара
За девять месяцев с момента своего назначения первым вице-премьером Дмитрий Медведев уже вполне свыкся с ролью кандидата в кронпринцы. Во время своих поездок в регионы Медведев в совершенно президентской манере часто в гордом одиночестве спускается по переднему трапу самолета. Всем остальным членам делегации — невзирая на их высокие чины — приходится довольствоваться вторым трапом.
Первый вице отличается повышенным вниманием к протокольным вопросам. Перед недавним выездным мероприятием в Калуге Медведев настоял, чтобы в этот облцентр отправился весь протокольный отдел правительства в полном составе. Ничего подобного бывалые чиновники не припомнят. Подготовка таких мероприятий отработана до автоматизма. И в столь радикальных мерах не было нужды.
Куратор нацпроектов не упускает случая лишний раз попредседательствовать на заседаниях правительства. В начале августа из-за отпуска Фрадкова и отсутствия Медведева одно такое действо должно было пройти под руководством вице-премьера Александра Жукова. Но хотя повестка заседания была крайне малозначимой, Медведев специально на несколько часов появился в Белом доме. При этом Дмитрий Анатольевич так спешил, что в нарушение всех аппаратных норм отказался подписывать протокол проведенного им правительственного заседания. Ведь бумагу надо было подождать несколько часов.
На стороне Медведева играет один из самых опытных политических менеджеров страны — его бывший шеф по Администрации Президента Александр Волошин. Именно с подачи Волошина в Кремле в 2005 году увлеклись идеей национальных проектов. После назначения Медведева их куратором Александр Стальевич выдал ему в помощь своего самого доверенного человека. Секретарем совета по нацпроектам стала бывшая сотрудница волошинского секретариата, наиопытнейшая чиновница Александра Левицкая.
Иногда тандему Медведев — Волошин удается добиться отдельных политических успехов. Зрелищным ходом, например, стало недавнее интервью первого вице, в котором он оттоптался на сурковской идее “суверенной демократии”. В окружении Медведева уверяют, что это был упреждающий ход против очередной сечинской интриги. Мол, тот заказал в западных СМИ пиар-кампанию. В рамках этого проекта закордонные журналюги должны были доказывать, что Медведев — такой же авторитарист, как и все остальные путинцы. Так или иначе, но с помощью этого интервью Дмитрий Анатольевич послал Западу и российским либералам ясный сигнал: я с вами!
Дополнительную пикантность ситуации придала личность журналиста, которому доверили донести мысли первого вице до потрясенной политтусовки. Главный редактор журнала “Эксперт” Валерий Фадеев — это не только видный представитель мира СМИ и член Общественной палаты. Он еще и ключевой член “мозгового треста” Владислава Суркова. Именно Фадееву приписывают авторство идеи “суверенной демократии”. В брутальном мире российской политики такие демонстрации силы очень ценятся...
Но вне сферы протокола и пиара успехов у Дмитрия Медведева практически нет. Он так и не смог превратиться в центр реального влияния внутри правительства. И дело здесь вовсе не в интригах со стороны близкого к Сечину Фрадкова. В них просто нет нужды. “У Медведева нет системы обратной связи. Ему не на кого опираться. Он в положении собаки, которой виляет хвост”, — сказал мне бывший видный обитатель Белого дома. Информированный действующий чиновник из этого здания высказался даже более жестко: “Медведев банальным образом не использует имеющиеся у него ресурсы. Он окружил себя исключительно техническими исполнителями, которых невозможно назвать командой. Создается впечатление, что главное для Медведева — ни во что не вмешиваться”.
Нацпроекты без грима
Получается, что национальные проекты идут как бы своим чередом, без реальной координации из Белого дома. Телекартинка с бравым первым вице, инспектирующим очередной коровник, существует словно в параллельной реальности.
Даже при таком подходе некая польза от нацпроектов есть. Деньги на них все-таки выделяются немалые. Но КПД их использования довольно низок. При отсутствии жесткого контроля со стороны Медведева понятие “нацпроект” превратилось в удобную ширму, за которой может скрываться все что угодно. С помощью этого волшебного слова можно свести счеты с чиновниками-конкурентами. Или потратить деньги по своему разумению.
Взять, например, нацпроект здравоохранения. С одной стороны, некие достижения налицо. Например, сейчас в рамках этого проекта в России создается региональный центр по контролю над гриппом для стран Евразии. Спецы уверяют, что на выделенные 40 миллионов долларов вполне реально создать медучреждение мирового уровня.
Но теневых сторон у нацпроекта тоже предостаточно. Как и предсказывал “МК”, новое медоборудование для больниц и поликлиник было закуплено, исходя не из конкретных потребностей, а чохом. А ведь только рентгеновских аппаратов существует около 50 видов! Как выбирались поставщики оборудования — отдельная песня. Счетная палата уже объявила, что этот процесс сопровождался многочисленными нарушениями.
Самая смешная история вышла с созданием в июле Федерального агентства по высокотехнологичной медицинской помощи. По словам знатоков, подоплека этого шага вовсе не в стремлении вывести нацпроект “Здоровье” на некий заоблачный уровень. Все гораздо проще: у шефа Минздрава Михаила Зурабова острый конфликт с верхушкой Академии меднаук. Во время выборов президента академии минувшей весной Зурабов поддерживал кандидатуру известного эндокринолога Ивана Дедова. Но согласно стародавней традиции на пост президента могут претендовать либо хирурги, либо эпидемиологи. Заветное кресло досталось уважаемому хирургу-онкологу Михаилу Давыдову. В отместку министр решил отобрать у академии подведомственные ей клиники и специально для этого пробил создание агентства. Впрочем, за российским медицинским истеблишментом тоже не заржавеет. Сейчас на позиции Зурабова готовится новое мощное наступление.
Все это, конечно, можно было бы простить. Но спецы в один голос утверждают: за нацпроектом “Здоровье” не стоит никакого системного плана. Радикально изменить ситуацию в отрасли с его помощью в принципе невозможно. Можно лишь навести глянец на нынешнюю едва функционирующую систему.
С другими нацпроектами дела обстоят еще хуже. При упоминании проекта “Образование” осведомленные чиновники театрально закатывают глаза. Проект “Доступное жилье”, несмотря на всю пропагандистскую шумиху, стремительно превращается в некий фантом. И ситуация здесь будет только ухудшаться. Недавно от консультирования этого нацпроекта была отстранена самый авторитетный специалист по реформе ЖКХ в России Надежда Косарева. Как говорят, ее заподозрили в связях с “подозрительными иностранцами”.
Пустая скамейка
Если политик не показал себя даже в качестве первого вице-премьера, его вряд ли можно считать готовым кандидатом в лидеры России. Но на фоне остальных участников путинского “праймериз” Медведев выглядит еще сравнительно пристойно. Назначенный одновременно с ним вице-премьером Сергей Иванов вызывает в среде госуправленцев даже меньший пиетет. “За пять с лишним лет на посту министра обороны он так и не смог взять под свой контроль финансовые потоки этого ведомства. Разве таких берут в преемники?” — вот один из наиболее типичных комментариев по поводу президентских шансов хозяина нашего Пентагона.
Конечно, теоретически возможно, что политические самородки есть среди наименее засвеченных членов путинской команды. Во многом недопонятой фигурой остается, например, глава кремлевской администрации Сергей Собянин. Он — не питерец. Но, согласно некоторым утверждениям, тесные связи бывшего тюменского воеводы с ВВП зародились еще во времена работы будущего президента в питерской мэрии. В 90-х годах Собянин наработал большой опыт публичной политики. В отличие от большинства путинских соратников будущий глава аппарата президента в 2001 году прошел через жернова конкурентной выборной кампании. Причем на тех тюменских выборах административный ресурс был как у Собянина, так и у его конкурента Рокецкого.
Мало знакомы публике и некоторые другие близкие ВВП люди. Это относится, например, к главе “Рособоронэкспорта” Сергею Чемезову. С Путиным он знаком еще по их совместной работе в Дрездене. У Чемезова одинаково ровные отношения как с Медведевым, так и с Сечиным.
Станислав Белковский, однако, убежден, что никакого секретного суперкандидата в окружении ВВП нет: “Путинская скамейка запасных практически пуста. Возможно, многие президентские соратники мало знакомы широкой публике. Но в узких кругах политэлиты они все хорошо известны. И политических титанов среди них нет”. Вариант с внезапным появлением уж совсем никому не известного варяга Белковский считает и вовсе фантастическим: “Доверенным человеком нельзя стать. Им можно только быть”.
Конечно, какое-то решение проблемы престолонаследия Путин найдет. Богатырь не может бесконечно долго стоять на распутье. Власть не терпит пустоты. Но не факт, что предложенная ВВП к 2008 году новая властная конструкция окажется устойчивой. Возможно, что система, напротив, будет заведомо нестабильной. В этом случае Россию ждут новые смутные времена. Московский Комсомолец
от 14.08.2006
Михаил РОСТОВСКИЙ
Адрес новости.
|
|
Просмотров: 809 |
Добавил: djmors
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
|
|